Не думай, как получилось так - подумай, как это исправить.
Путь, через леса и поля, через заброшенные дороги. Я обернулся. Пожухлая трава, синее, чистое небо. Я там был. Но мне предстоял путь через покинутый город.
- Сын, если жизнь занесет тебя в обветшалый город, то иди вдоль стен. Если сверху будут падать обломки - уйми инстинкты, которые будут тебе кричать убежать - не успеешь. Лучше прижмись к стене, под нее обломки не падают.
Я помнил слова отца. От сделал все, что бы научить меня выживать. И сейчас я стоял перед городом. Говорят в них еще обитали люди. Но какие они? Исполины смотрели на меня щербатыми провалами, щерясь, как будто хотят проглотить. Гулял ветер, он странно и не привычно пел свою песню, от чего я ежился, как на морозе. Но надо идти.
Перехватив посох и проверив скрытый пистолет, в котором осталось два патрона, я пошел вперед. Люди уже давно не используют огнестрел и научились защищаться кто чем может и умеет. Но пистолеты еще не пропали совсем. Откуда то я знал, что умею им пользоваться. Так же, как и знаю, что в посохе есть два лезвия, по одному на каждой стороне и называется это глефа. Я помню, что умею управляться с ней. Не помню своего имени, откуда, что знаю, помню своего отца. Но не помню своего имени. И надо идти. Искать своих. Кто это свои? Каких своих? Куда идти? Знаю, что надо найти каких-то наемников. Вот и ищу. А так же помню, что в этом мире доверие очень огромный подарок и большой ценой может обернуться, ценой в жизнь. По крепче перехватив посох и поправив рюкзак за плечами - я двинулся в путь.
Вроде тихо, только ветер шумит.
Вздохнув, набрав по больше воздуха в легкие, я вошел в город. Он улыбался щербатыми проемами окон, в которых торчали выдолбленный бетон, осколки стекол и пробоины ран дверей да стен с углами. Где-то осыпался бетон, где-то торчала арматура - это создавало особую песнь ветра. Люди сюда не суются и не живут. Отец рассказывал, что когда-то люди жили в больших городах, но сейчас ни кто не живет - забрав все полезное. Металл, дерево, стекла, все что нашлось. Фонарных столбов почти не было, разбитых остовов машин тоже. Я шел дальше. Там поодаль был ржавый в труху автобус, сверху которого упал, уже, почти, раскрошившийся кусок бетона. Подойдя к нему я увидел прохудившийся остов, сиденья, а на них скелеты с кусочками тканей. Зрелище меня не пугало - оставляя абсолютно равнодушным. Меня интересовало только то, откуда я это помню. Попытался еще раз вспомнить, резкая боль пронзила голову, в глазах помутнело - я съехал по стенке отеля, падая на одно колено и упираясь руками в асфальт. Отель выглядел еще крепким и был высок, в окнах торчали здоровенные куски стекол и остатки крепких решеток. Асфальт, отель, я сделал еще одну попытку вспомнить и понять - откуда я знаю эти слова. Глаза застила тьма, я провалился в беспамятство.
Как перебрался через окна и оказался в глубины залы - не помнил. В носу стоял запах крови, во рту ее вкус, но ни капли на полу. Странно - я не порезался и не поцарапался, хотя ломись я осознанно - наверняка оставил бы следы себя на решетках.
Глоток воды, как обжигающая лава, только холодная и по горлу - в нутро. Придя в себя - огляделся. Рядом со мной удачно оказалась стальная дверь, покрытая ржавчина. Удачно потому, что это либо вход в коридор, либо в подсобку или еще какое маленькое помещение. Оно мне сейчас необходимо. Солнце садилось за горизонт и надо было уже найти ночлег.
Толстый след ржавчины меня не обманул - дверь оказалась крепкой. Ржавые петли заставили меня попотеть. Я ее не смог открыть ни с первого ни со второго раза. Только чуть-чуть сдвинуть и потом уперевшись ногами в стену удалось ее открыть. Дверь противно скрипнула, наверное на весь город, долгим скрипом, высоким, противным, от него зубы заболели и по спине поползли мурашки. Там оказалась подсобка - я был прав. истлевший стул, швабры, ведра и рухнувшие полки, а под потолком зев вентиляции без решетки, но в нем так звучно гулял ветер. Он гудел и успокаивал. Я зашел в помещение и закрыл его, да еще посох раздвинул и поставил по диагонали - заперев дверь. Жаль засова не было, но он в подсобке и не нужен, а будь - то жизнь баловала меня без мерно и за это надо было бы платить.
Костер тут не развести, пришлось сжевать краюху хлеба, кусок вяленого мяса и запить водой. Ни горячей еды, ни чая - зато надежное убежище. Оставалось надеяться, что большие и мощные животные в городе не водятся, им тут есть нечего, и я посплю спокойно, а если водятся то, что им дверь и шест? В жизни всегда есть минусы и плюсы - я предпочитал думать о плюсах, а учитывать минусы по мере их поступления, ведь не всегда только белая или черная полоса.
Разлегшись на спальнике - под голову рука, пистолет рядом, я заснул крепко и быстро - завтра долгий день.
Стоит ли сюдв вписать аллюзию на fallout?
- Сын, если жизнь занесет тебя в обветшалый город, то иди вдоль стен. Если сверху будут падать обломки - уйми инстинкты, которые будут тебе кричать убежать - не успеешь. Лучше прижмись к стене, под нее обломки не падают.
Я помнил слова отца. От сделал все, что бы научить меня выживать. И сейчас я стоял перед городом. Говорят в них еще обитали люди. Но какие они? Исполины смотрели на меня щербатыми провалами, щерясь, как будто хотят проглотить. Гулял ветер, он странно и не привычно пел свою песню, от чего я ежился, как на морозе. Но надо идти.
Перехватив посох и проверив скрытый пистолет, в котором осталось два патрона, я пошел вперед. Люди уже давно не используют огнестрел и научились защищаться кто чем может и умеет. Но пистолеты еще не пропали совсем. Откуда то я знал, что умею им пользоваться. Так же, как и знаю, что в посохе есть два лезвия, по одному на каждой стороне и называется это глефа. Я помню, что умею управляться с ней. Не помню своего имени, откуда, что знаю, помню своего отца. Но не помню своего имени. И надо идти. Искать своих. Кто это свои? Каких своих? Куда идти? Знаю, что надо найти каких-то наемников. Вот и ищу. А так же помню, что в этом мире доверие очень огромный подарок и большой ценой может обернуться, ценой в жизнь. По крепче перехватив посох и поправив рюкзак за плечами - я двинулся в путь.
Вроде тихо, только ветер шумит.
Вздохнув, набрав по больше воздуха в легкие, я вошел в город. Он улыбался щербатыми проемами окон, в которых торчали выдолбленный бетон, осколки стекол и пробоины ран дверей да стен с углами. Где-то осыпался бетон, где-то торчала арматура - это создавало особую песнь ветра. Люди сюда не суются и не живут. Отец рассказывал, что когда-то люди жили в больших городах, но сейчас ни кто не живет - забрав все полезное. Металл, дерево, стекла, все что нашлось. Фонарных столбов почти не было, разбитых остовов машин тоже. Я шел дальше. Там поодаль был ржавый в труху автобус, сверху которого упал, уже, почти, раскрошившийся кусок бетона. Подойдя к нему я увидел прохудившийся остов, сиденья, а на них скелеты с кусочками тканей. Зрелище меня не пугало - оставляя абсолютно равнодушным. Меня интересовало только то, откуда я это помню. Попытался еще раз вспомнить, резкая боль пронзила голову, в глазах помутнело - я съехал по стенке отеля, падая на одно колено и упираясь руками в асфальт. Отель выглядел еще крепким и был высок, в окнах торчали здоровенные куски стекол и остатки крепких решеток. Асфальт, отель, я сделал еще одну попытку вспомнить и понять - откуда я знаю эти слова. Глаза застила тьма, я провалился в беспамятство.
Как перебрался через окна и оказался в глубины залы - не помнил. В носу стоял запах крови, во рту ее вкус, но ни капли на полу. Странно - я не порезался и не поцарапался, хотя ломись я осознанно - наверняка оставил бы следы себя на решетках.
Глоток воды, как обжигающая лава, только холодная и по горлу - в нутро. Придя в себя - огляделся. Рядом со мной удачно оказалась стальная дверь, покрытая ржавчина. Удачно потому, что это либо вход в коридор, либо в подсобку или еще какое маленькое помещение. Оно мне сейчас необходимо. Солнце садилось за горизонт и надо было уже найти ночлег.
Толстый след ржавчины меня не обманул - дверь оказалась крепкой. Ржавые петли заставили меня попотеть. Я ее не смог открыть ни с первого ни со второго раза. Только чуть-чуть сдвинуть и потом уперевшись ногами в стену удалось ее открыть. Дверь противно скрипнула, наверное на весь город, долгим скрипом, высоким, противным, от него зубы заболели и по спине поползли мурашки. Там оказалась подсобка - я был прав. истлевший стул, швабры, ведра и рухнувшие полки, а под потолком зев вентиляции без решетки, но в нем так звучно гулял ветер. Он гудел и успокаивал. Я зашел в помещение и закрыл его, да еще посох раздвинул и поставил по диагонали - заперев дверь. Жаль засова не было, но он в подсобке и не нужен, а будь - то жизнь баловала меня без мерно и за это надо было бы платить.
Костер тут не развести, пришлось сжевать краюху хлеба, кусок вяленого мяса и запить водой. Ни горячей еды, ни чая - зато надежное убежище. Оставалось надеяться, что большие и мощные животные в городе не водятся, им тут есть нечего, и я посплю спокойно, а если водятся то, что им дверь и шест? В жизни всегда есть минусы и плюсы - я предпочитал думать о плюсах, а учитывать минусы по мере их поступления, ведь не всегда только белая или черная полоса.
Разлегшись на спальнике - под голову рука, пистолет рядом, я заснул крепко и быстро - завтра долгий день.
Стоит ли сюдв вписать аллюзию на fallout?
-
-
22.07.2015 в 12:46Отрывок классный. В принципе, можно в городе персонажей и свести.
-
-
22.07.2015 в 14:08Да я сам загнанный Лайви =)
-
-
06.08.2015 в 04:38-
-
06.08.2015 в 16:23Такой мразью себя чувствую.-
-
06.08.2015 в 17:13-
-
06.08.2015 в 23:51-
-
06.08.2015 в 23:55Да, а скелеты, скорее всего, будут высохшими мумиями. Они ж в автобусе, не под открытым небом.